В знаменитом случае “США против Dextra Fortified Sugar”, например, FDA постановило, что это является “нарушением брэнда”-укреплять сахар витаминами и полезными минералами и все еще называть его сахаром. Но суд вынес другое решение, указав: “Основной недостаток обвинений правительства состоит в том, что под маской обвинения в “нарушении брэнда” оно хочет запретить продажу пищи на рынке просто потому, что это не согласуется с его симпатиями.”2 Но в большинстве этих случаев замешано нечто другое, чем просто фанатизм со стороны некоторых упертых бюрократов. Притворяться в том, что ты защищаешь народ -их любимое прикрытие для их тайных мотивов. Законодательство, призванное защищать потребителя, обычно пишется представителями самых разных отраслей промышленности, от которых, возможно, и должен быть защищен потребитель. Политические деятели, которые благодарны за финансовую поддержку от этих отраслей промышленности, стремятся помещать их имена в законодательство и проводить его осуществление. Как только это входит в закон, закон начинает служить тому, чтобы защитить от конкуренции развиваемые отрасли промышленности. Потребитель -жертва, отнюдь не тот, кому это выгодно. Это так же верно в области медицины, как и в любой другой области. В медицине, однако, существует еще одна острая необходимость -притворяться, что все это делается с научной точки зрения. Поэтому, кроме политических деятелей, завербованы должны быть также и ученые -а это может быть легко достигнуто распределением соответствующих фондов для исследований. Эта реальность была раскрыта в свое время бывшим Спецуполномоченным FDA Джеймсом Л. Годдардом в его речи 1966 года перед Ассоциацией Фармацевтических Производителей. Выражая свое беспокойство по поводу нечестности в тестировании новыхпрепаратов, он сказал: 1. “Дебаты По Laetrile,” Time, 12 апреля 1971, стр. 20 2. “Laetrile Tiff, State Medic Out”, San Jose Mercury (Calif.) 10 апреля, 1974. 1. Omar Garisson, The Dictocrats (Chicago-London-Melbourne: Books for Today, Ltd, 1970), стр. 130. “Я был потрясен поступившими ко мне материалами. В дополнение к проблеме качества, существует проблема непорядочности в исследовании использования новых препаратов. Я признаю, что есть белые пятна в области IND [Исследование Нового Препарата], но сознательное сокрытиенеблагоприятных клинических данных в опытах над животными -не белое пятно. Преднамеренный выбор клинических исследователей, известных своей заинтересованностью и дружбой с промышленностью и вряд ли заинтересованных в предоставлении непредвзятых научных данных -отнюдь не белое пятно”.1 Преемником Годдарда в FDA стал доктор Герберт Лей. В 1969 он свидетельствовал перед комитетом Сената и описал несколько случаев вопиющей непорядочности в проверке препаратов. Один случай включал в себя одного доцента медицины, который проверил 24 препарата для 9 различных компаний. Доктор Лей сказал: “О пациентах, которые умерли во время клиническихиспытаний, спонсору не было сообщено… Уже умершие люди были записаны как субъекты испытаний. Люди, о которых было сообщено как о субъектах тестов, не находились в больнице во время тестов. Формы на разрешение от пациентов содержат даты, указывающие на то, что они были подписаны после того, как субъекты умерли”. 2 Другой случай имеет в виду коммерческую фирму проверяющую новые препараты, которая испытывала 82 препарата для 28 компаний. Доктор Лей продолжает: “Пациенты, которые умерли, оставили больницу, или выпали из исследования, были для прохождения тестов заменены другими пациентами без уведомления в отчетах. Сорок один пациент, о которых сообщают исследования, умерли или не находились в больнице во время исследований…. Ведение протоколов, общее наблюдение и наблюдение над пациентами вообще было чрезвычайно неадекватным”.3 Между 1977 и 1980 годами было обнаружено, что 62 доктора представили клинические данные FDA, которые были подтасованы или полностью фальсифицированы. 4 В одном исследовании, проводимом самой FDA непосредственно, было обнаружено, что один из каждых пяти докторов, проводившихисследования эффективности новых препаратов, просто изобрели свои данные, прикарманив гонорары. 5 1. См. Подкомиссию по Здоровью Комитета по Трудовому и Общественному Благосостоянию, Доклинические и Клинические Испытания Фармацевтической Промышленности, 1976, Американский Сенат, Вашингтон, округ Колумбия, 1976. II, стр. 157. 2. Американский Сенат, Проблемы Конкурентоспособности в Фармацевтической Промышленности, 1969, 6, 7 и 10; цитата из John Braithwate, “Корпоративное Преступление в Фармацевтической Промышленности” (Лондон: Routledge and Kegan Paul, 1984), стр. 52 3. Там же. 4. Braithwaite, стр. 53. 5. Science, 1973, издание 180, стр. 1038. Это весьма обычные и не единичные случаи. Джон Брэйтвэйт, криминолог из Института Криминологии Австралии (а также бывший Специальный Уполномоченный Торговых Практик Австралии) заявляет: “проблема состоит в том, что большая часть мошенничества в клинических испытаниях вряд ли будет даже обнаружена. Большинство случаев, которые действительно привлекают общественное внимание, привлекают его по самым экстраординарным причинам, только когда задействован настоящий врач-преступник.” Согласно доктору Джудит Джонс, бывшему Директору Отдела Опытов над Препаратами в FDA, если исследования по препарату не демонстрируют его безопасность или эффективность, для компании является обычной практикой просто похоронить отчеты и продолжить проверять препарат в другом месте, пока не найдется средство, которое даст им нужные результаты. Неблагоприятные отчеты редко публикуются, и на клиницистов оказывают давление в том, чтобы по поводу нихони хранили молчание. Стимул для клинических исследователей, чтобыфабриковать данные, огромен. Американские фармацевтические компании платят целых 1 000 $ только пациентам, а некоторые доктора собирают более чем 1 миллион $ ежегодно от исследования препарата -и это тем легче, если ценность препарата воображаемая. Даже если тесты и не сфабрикованы полностью, всегда существует эффект подсознательного уклонения от поиска правды.